80 лет назад митрополита Сергия (Страгородского) избрали патриархом Московским и всея Руси

К началу осени 1943 г. Советский Союз подходил на высоком подъеме. В период весенне-летних кампаний Красная Армия окончательно перехватила стратегическую инициативу в борьбе против нацистской Германии с ее сателлитами.

Коренной перелом в Великой Отечественной войне был ознаменован также и началом серьезных перемен в религиозной политике советского партийного и государственного руководства, а также в его взаимоотношениях с Русской Православной Церковью. Лидеры большевиков на протяжении двух лет боевых действий неоднократно убеждались в том, что ПОБЕДУ НЕВОЗМОЖНО ОДЕРЖАТЬ БЕЗ ВЕРЫ. Пришло время - и наметился ПЕРЕЛОМ В МАССОВОМ СОЗНАНИИ. Отныне среди советских граждан значительно поубавилось число атеистов и «воинствующих безбожников». Люди стремились к истокам, к Богу.

Но – обо всем по порядку.

Еще в предвоенный период советским руководством была намечена линия на сближение с канонической православной религиозной организацией в СССР – Московской Патриархией. Уже в документах начала 1940 года ее именуют «Сергиевской» церковью, возглавляемой Патриаршим Местоблюстителем - митрополитом Московским и Коломенским Сергием. Это делалось для ее отличия от структур так называемого «обновленческого» религиозного движения.

5 сентября 1943 года во всей центральной советской печати появились публикации о приеме в Кремле представителей Русской Православной Церкви Московской Патриархии. Верховный Главнокомандующий лично встретил высоких посетителей, выкроив время в своем плотном графике. Таким образом, Сталин четко обозначил свою позицию в решении данного вопроса.
В ночь с 4 на 5 сентября 1943 г. к Председателю Совета народных комиссаров СССР прибыли митрополиты Московский – Сергий (Страгородский), Ленинградский – Алексий (Симанский) и Киевский – Николай (Ярушевич). Здесь состоялась встреча церковных иерархов с И.В. Сталиным и В.М. Молотовым.

Сталин сообщил митрополитам о том, что «…Правительство Советского Союза знает о проводимой ими патриотической работе в массах верующих с первого дня войны. А также о том, что Правительство получило очень много писем с фронта и из тыла, одобряющих позицию, занятую церковью по отношению к государству». Сталин «просил митрополитов Сергия, Алексия и Николая высказаться об имеющихся у Патриархии и у них лично назревших, но неразрешенных проблемах».

Православные церковные иерархи подняли вопросы:

• о позволении собрать Архиерейский Собор для выборов Патриарха, отсутствовавшего во главе Русской Церкви 18 лет – со дня кончины Патриарха Тихона;
• о «подготовке кадров духовенства» с возможностью открытия богословских курсов;
• о выпуске Московской Патриархией периодического издания (журнала);
• об открытии храмов «в областях и краях, где нет совсем церквей или где их мало;
• об освобождении архиереев, пребывающих в ссылках, лагерях и тюрьмах, о снятии ограничений со
• священнослужителей, отбывших сроки заключения;
• о денежном содержании «центрального церковного аппарата» и некоторые другие.

Подробности встречи в своей докладной записке изложил Г. Г. Карпов, сотрудник органов государственной безопасности, еще недавно занимавшийся по своей должности борьбой с «церковно-сектантской белогвардейской контрреволюцией». Теперь он был назначен советским руководством для налаживания «связи между правительством и церковью».

Как вспоминал Карпов, Сталин, со своей стороны, высказался за открытие как духовных семинарий, так и академий. При этом сказал: «Что Церковь может рассчитывать на всестороннюю поддержку Правительства во всех вопросах, связанных с ее организационным укреплением и развитием внутри СССР. […] Затем, обращаясь ко мне, товарищ Сталин сказал: „Надо обеспечить право архиерея распоряжаться церковными суммами. Не надо делать препятствий к организации семинарий, свечных заводов и так далее“. Затем товарищ Сталин, обращаясь к митрополитам, сказал: "Если нужно сейчас или если нужно будет в дальнейшем, государство может отпустить соответствующие субсидии церковному центру".

Тогда же иерархи были уведомлены о том, что «Правительство предполагает образовать специальный государственный аппарат, который будет именоваться Советом по делам Русской Православной Церкви». Это означало, что меняется вектор идеологической направленности. Отныне православная вера будет вновь востребована на самом высоком государственном уровне.

Следует особо отметить, что патриотическая деятельность Русской Церкви и позиция, которую заняло большинство ее духовенства и верующих в годы войны (именно с упоминания об этом И.В. Сталин начал беседу с тремя митрополитами), сыграли немалую роль в том, что эта встреча и последующие за ней события состоялись. «Наши предки не падали духом и при худшем положении потому, что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге перед Родиной и верой и выходили победителями, – обратился Патриарший Местоблюститель митрополит Сергий к пастырям и верующим Русской Церкви в день начала Великой Отечественной войны. – Не посрамим же их славного имени и мы – православные, родные им и по плоти, и по вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить Отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может».

Сталин, как всегда, сдержал слово. Уже 14 сентября 1943 года, через два дня после избрания Архиерейским Собором митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси, решение о создании Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете народных комиссаров СССР и о назначении его председателем Г.Г. Карпова было оформлено постановлением Совета народных комиссаров СССР № 993.

А через месяц Совнарком окончательно санкционировал курс на ликвидацию обновленчества. В докладной записке Г.Г. Карпова в Совет народных комиссаров СССР от 12 октября 1943 г., направленной И.В. Сталину, сообщалось следующее: «…Совет по делам Русской Православной Церкви при СНК СССР, исходя из того, что обновленческое течение сыграло свою положительную роль на известном этапе и последние годы не имеет уже того значения и базы, и принимая во внимание патриотические позиции Сергиевской церкви, считает целесообразным не препятствовать распаду обновленческой церкви и переходу обновленческого духовенства и приходов в Патриаршую Сергиевскую церковь». Процитированную часть записки Сталин выразительно отчеркнул двойной чертой красным карандашом и пометил на полях: «Правильно!».

Ответом на это стал невиданный размах патриотического православного движения по всей стране. Росло в геометрической прогрессии число пожертвований от верующих в Фонд обороны. Митрополит Ленинградский Алексий 10 октября 1944 г. писал Сталину: «…К настоящему времени общая цифра этих взносов доходит до 150 миллионов рублей, не считая пожертвований ценными вещами всякого рода». К лету 1945 г. было собрано около 300 млн рублей. Одни только православные храмы Москвы (31 приход), их духовенство и прихожане с июня 1941 г. по июль 1944 г. пожертвовали в Фонд обороны 9.693.624 руб.

В это число вошли сборы на строительство военной техники, на подарки воинам Красной Армии, на оказание помощи больным, раненым и инвалидам войны, на оказание помощи семьям красноармейцев и командиров, а также детям-сиротам и детским учреждениям.

Помимо этого, священнослужители личным примером вдохновляли свою паству. Так, протоиерей Н.П. Бажанов, настоятель Воскресенской церкви в Брюсовском переулке, состоял начальником команды противопожарной охраны, лично принимал участие в тушении зажигательных бомб. Протоиерей В.Ф. Романков, настоятель церкви Пятницкого кладбища, организовал сбор среди верующих на нужды обороны – в 250 тысяч рублей, сбор теплой одежды для армии. Участвовал в противопожарной обороне на территории домоуправления. Протоиерей П.А. Турбин, настоятель Всехсвятской церкви в Туле, организовал среди верующих дружины на строительство оборонительных сооружений. Священники были представлены к награждению медалями «За оборону Москвы».

Духовные узы крепли день ото дня. Не случайно в своей речи, произнесенной перед воинами танковой колонны имени Дмитрия Донского 8 марта 1944 г., митрополит Крутицкий и Коломенский Николай отметил: «Русская православная церковь, на протяжении всей русской истории, жила одной жизнью со своим народом и сейчас, в дни Великой Отечественной войны, она вместе со всей страной переживает несчастье, обрушившееся на нашу Родину, и целиком отдает себя на службу ей и нашему народу».
В завершение необходимо подчеркнуть, что в нынешних условиях, когда Россия вновь вынуждена противостоять коллективным силам Западного Блока, события 80-летней давности для каждого из нас служат актуальным примером. Боевой дух нашего воинства укрепляется священными примерами деяний православных подвижников, совершенных в годы Великой Отечественной войны.

Память об этих событиях переживет века.

Евгений ГРОМЫКО.